Тульковины - беженцы и толмачи

Вот сделал  я грандиозное историческое открытие – выявил происхождение имени древнего народа, созвучное с тульской географией. И никто из культурно-научной общественности не откликнулся, ни в дудочку, ни в сопелочку. Потому что нет такой традиции культурно радоваться и продвигать перспективные нововведения.

Случилось это в проекте «Глобус Тулы». Зацепился я тогда за фразу из Слова о полку Игореве: «Сыпахуть ми тъщими тулы поганыхъ тльковинъ великыи женчюгь на лоно, и нѣгуютъ мя».

Перевод почти всех древнерусских слов нашёлся у Срезневского:

«тъщими» - тъщимыи, составляющие предмет заботы.

«тул» - колчан, сумка для стрел.

«лоно» - грудь.

 «нѣгуютъ» - ласкают, радуют.

В первом приближении древняя фраза стала более понятной:  «Сыпают мне заботливо тулы поганых тульковин великий жемчуг на грудь и радуют меня».

А вот перестановкой слов та же фраза в современной русской стилистике: «Тулы поганых тульковин заботливо сыплют мне крупный жемчуг на грудь и радуют меня».

Здесь всё стало понятно про «поганых» язычников (нехристей), кроме неведомых «тульковин». Признаю, вставленная мною в это слово буква <у> это чистая отсебятина для благозвучности. Но она оказалась важной и вполне конкурентоспособной с официально признанной подстановкой буквы <о>.

В академическом Словаре-справочнике „Слова о полку Игореве“ (вып. 6, 1984) древние «тльковины» однозначно превратились в «толковины» с подстановкой буквы <о> и утратой буквы <Ь - ерь>. Поэтому учёные лингвисты окончательно сошлись в понимании под словом «толковины»  вполне логичных значений «толковника, толмача, переводчика, толкующего с одного языка на другой». Это было закреплено в Словаре-справочнике и более тридцати лет сомнениям не подвергалось.

А я усомнился. Потому что до победы «толмачества» многие авторитетные учёные иначе трактовали «тльковинъ». Их отвергнутые версии опубликованы в том же Словаре-справочнике „Слова о полку Игореве“. В этих версиях речь шла о неких народах:

«нерусские степные племена» (В. Н. Перетц),

«иноплеменники» (Л. А. Дмитриев),

«свои поганые» (Н. К. Гудзий, Д. С. Лихачев, В. Ф. Ржига, Шамбинаго, 1961; Д. А. Расовский),

«союзники», «помощники» (Б. А. Рыбаков),

«половцы» (И. П. Еремин),

«торки» (Л. А. Булаховский),

«нелюбые перебежчики» (А. Степанов),

«ведуны безбожные» (А. М. Домнин).

Кроме того, в Словаре Фасмера есть слово «толковины» как название племени язычников-кочевников в Южной Руси со ссылкой на Лаврентьевскую летопись  907 года.

Моё общепримиряющее открытие состоит в том, что «тльковинъ» надо бы трактовать как «тульковины» в значении «беженцы», стремившиеся затулиться в безопасном месте. Например, в дремучих лесах верховий Оки и Дона. Почему бы и не получить тульской земле имя от летописных беженцев «тльковинъ»!!!

Эта версия подкрепляется наличием латинского слова mutulus – убежище и многих однокоренных слов на тему беженцев и переселенцев, опубликованных в моей коллекции Тулики.

А вот и следствие из моего открытия – почему бы беженцам-тульковинам не быть толкователями-толмачами!!! Их многоязычное скопище могло быть удобной средой и школой международного общения. Может быть отсюда и уникальное богатство русского языка!!!

Кстати, слово «толмачи» пришло в русский язык из греческого «τουλματζοι»  [тулматзи] во времена правления Византийского императора Константина Багрянородного около 950 года. Видите сдвоенные буквы <ου>? В русских словах они часто звучали как  [о] или [у]. А в текстах их часто вообще не писали. Поэтому «тульковины» – беженцы, а «тулматзи» – толмачи.